Бегущие по мирам - Страница 49

– Что из еды есть?

– Вот мясо вареное, его долго хранить нельзя, пироги с мясом тоже, молоко, – выкладывала я на принесенный стол продукты. – Ешь, не экономь. Я освоила новую профессию – прячьте все, что плохо лежит, а то найду.

– Не переживай! У меня денег хватит, за все расплачусь, когда разберемся…

Бедный Найк, он еще верил, что его кто-то будет слушать.

Воин долго и потрясенно молчал, когда я, как могла более подробно, рассказала обо всем происшедшем после его отключки. Возмущенно и обиженно сопел, автоматически забрасывал в рот последние куски мяса, яростно жевал и опомнился только после того, как поскреб вилкой пустое дно миски.

– Гархи… Я что, все съел?

– И правильно сделал, тебе выздоравливать нужно.

– Таресса, я только одного никак понять не могу: почему ты убегала из нашего мира? – Найкарт уставился мне в глаза испытующим взглядом. – Да еще и меня взяла?

– Вот веришь, что тебя вытаскивать нужно, я сразу сообразила, а бежать решила чуть позднее, когда оказалась на острове. И я тебе все объясню подробно. В тот миг, когда он воткнул твой нож себе между ребер, я поняла только одно – сейчас прибегут воины, увидят убитого твоим кинжалом повелителя и обвинят тебя. Как там у вас вершат правосудие, я же не знаю, а вдруг они тебя в ярости сразу же добьют? Вот и схватила за руку. Но потом, уже на острове, вспомнила, что, когда открылась дверь, первый же вбежавший закричал: «Убила!» – И начала понимать, что все было подстроено заранее, а раз кинжал один, а раненых двое, значит, кого-то из вас ударила я.

– Но ты все равно не могла, мы же быстрее… А кинжала у него и нет, во дворце его охраняют, а в битвах Берди давно не участвует, с тех пор, как мезолиск откусил ему ногу. Меза убили, и ногу маги прирастили, но у этих тварей такой яд… она теперь как неживая.

– Вот все и сложилось, – со злостью пробормотала я. – Я же этого не знала, все думала, зачем он нам так подробно рассказывал про свое предательство? Что он не знатный господин в своем мире, а бастард, про то, что они бросили в подвале своего соратника и убили по пути сородичей… Даже про то, что он бросил на растерзание любимого брата. Ведь ясно, что маги того мира сразу нашли, кто нанес такой удар по хорошо подготовленному плану разгрома харков? Ты понимаешь, Найк, Бердинар ведь всегда был для тебя почти богом, ты бы никогда не схватился за кинжал, несмотря на все оскорбления! А он сначала специально сверг сам себя с пьедестала, а потом начал тебя дразнить…

– Я бы все равно никогда его не ударил. Это недостойно – бить безоружного.

– И он это отлично знал и все просчитал, потому и выхватил кинжал, едва ты оказался в зоне доступа. Как и то, что мне, нервной ходящей, никто не поверит. А ты должен был все забыть. Как сам теперь понимаешь, поить тебя противоядием никто не собирался.

– Все это очень похоже на правду, – еще сомневался Найкарт. – Но, наверное, я дурак – никак не могу понять, почему он просто не попросил тебя, по-хорошему, не искать наш мир?

– А вот над этим я тоже ломала голову вчера целый день. А когда вспомнила, как охотятся за мной маги, как ломают двери в храме, все сложила… Все на самом деле просто, Найк. Он же тогда, много лет назад, не мог и подумать, что вам понравится этот мир и что маги охотно отдадут вам власть и пойдут на любые жертвы. А теперь он старше и умнее. Ты же слышал, что он сказал? Править должен кто-то один – вы или маги. А если я просто пообещаю ему не искать ваш мир, через некоторое время насторожатся те, кто до сих пор, как ты, не знает всей правды о прошлом. И они начнут на меня давить и, разумеется, на ковен. Будут подозревать, что маги умышленно не ищут вашу родину, потому что без вас им будет очень трудно удержать в руках власть, мне это в ковене говорили.

– Ты думаешь, их много – тех, кто знает? – наконец сообразил Найкарт.

– Ну считай сам. С первого дня знал сам Бердинар и трое командиров. Ну еще несколько самых сообразительных воинов не могли не понять, что происходит, особенно когда чуть позже начали все обдумывать. А потом добавились их дети и друзья. Да ты их наверняка даже назвать можешь, они определенно самые приближенные к Бердинару люди. И все они понимают, что, если я открою дверь в ваш мир и остальные узнают про старое предательство, между вами вспыхнет скандал. Пойдут в дело кинжалы, а учитывая вашу силу и ловкость, будет куча трупов. Вот и решили пожертвовать тобой, потому и намазали кинжал ядом. Строго бы тебя наказывать не стали, как я понимаю, сослали бы куда подальше, да на тот же Риайн.

– За убийство сородича полагается смерть, – мрачно сообщил парень и сунул в рот последний кусочек пирога.

– А кто тебе сказал, что он умер? – саркастически ухмыльнулась я. – Мне он не показался самоубийцей или человеком, готовым пожертвовать жизнью ради общего дала. Да он таким даже в юности не был, иначе вы тут не оказались бы.

На этот раз воин думал дольше, хмурился и вздыхал. Но потом, по-видимому, принял для себя какое-то решение и уставился на меня испытующе.

– Знаешь, должен признаться, мое мнение о тебе поменялось уже три раза. Я не про чувства…

– Понимаю.

– Ты вообще понятливая, – горько хмыкнул он. – Вот если бы я это сообразил сразу, все было бы по-другому.

– Найк… умоляю, не начинай, а?

– Да я и не начинаю, а продолжаю, – хмуро вздохнул воин. – Ну не сердись, я сейчас не об этом хотел сказать, а о твоих напарниках. Просто сорвалось. Не хотел о них говорить, но не могу не спросить… Почему ты не пошла за помощью к ним? Они же тебя знают и не поверят никому другому.